город в восточной европе

Целлофановый медведь История моего знакомства с целлофановым медведем начинается с банального бегства в Восточную Европу. Отчего я связалась с двумя мелкими воришками? И как удалось двум, точнее уже трем девушкам оказаться в маленьком восточноевропейском городишке? Загадочное стечение обстоятельств. Недосмотр таможенных служб. Возможно и то и другое, а может еще и третье. Но хорошо помню как уже в самолете мы оказались сидящими вместе и обсуждающими до чего в маленьком восточноевропейском городке сложно купить нормальный корейский мопед. О внешности моих новых знакомых говорить можно или долго или очень коротко. Обе брюнетки, обе невысокого роста, обе открыты любым счастьям и напастям, которые подстерегают любого искателя приключений в пути. Для воришек выглядели скорее клептоманками, чем осознано нарушающими законы общества. Об этом я получила доверительное сообщение уже когда мы ходили между двух магазинов, торгующих непомерно дорогими мопедами. ?Не, мы не больны- в этом-то все и дело! Были бы больные-сидели бы дома!? В лавках, торгующих мопедами девушки-воришки сторговались и выкупили беленький корейский агрегат. Потом были долгие прогулки по маленькому восточноевропейскому городу. Воришки на мопеде- я пешком. Выбирали начальную и конечную точку: от старого центра и до спальных окраин. И наперегонки туда ехали и шли. Иногда выигрывали они, иногда я. Иногда мы встречались на полпути и покупали в магазинчике по ароматной булке или коробке сладостей. Когда чья-то победа была очевидной, то проигравший оплачивал ужин. В конечном счете в выигрыше оставались всегда именно они-для них проигранная сумма всегда была наполовину меньше, чем моя. Жили мы поначалу в отеле с строгой ночной дежурной. В нем было шестнадцать номеров и находился он на главной городской площади. На какой старой площади нет часов и нагретых восточноевропейским солнцем каменных фигур? На нашей был еще и скучающий мим и семенящая туда-сюда группка усталых туристов. Потом сняли маленькую квартирку неподалеку от этой площади. Сдала нам ее горничная отеля, где мы жили до этого. Маленькая двухкомнатная квартира в старом доме, доставшаяся ей еще от бабушки, выходила половиной окон на восток, половиной: на запад. Мои воришки встречали солнце-я его провожала. И только из кухни теперь можно было следить и за мимом в красном трико, и за кучкой людей, хаотично двигающихся от каменного короля к каменному дракону и башне с часами. Так могло продолжаться все лето. И началась бы осень. Денег у меня становилось все меньше и меньше, воришки опять начали воровать. Жизнь в восточноевропейском городке шла своим чередом. Воришек искали на родине. Меня никто не искал, так как знали, где я. Так много информации, а целлофановый медведь все не появлялся. Все, как это бывает в жизни, началось со звонка. Звонила горничная, спрашивала оставим ли мы за собой квартиру на осень, или уедем дальше путешествовать. Если остаемся, то нужно внести залог. Мы разложили карту городка. Наша квартирка на главной площади была уже отмечена. Осталось найти горничную где-то в строгих рядах спального района. Я как обычно пешком, воришки на корейском мопеде. Собрали денег на залог. Закрыли дверь на 2 замка. И отправились в путь. Интересно вспоминать как начинаются в твоей жизни совершенно новые дела. А ты, например, просто идешь к горничной в другой конец города. Мысли твои обычные: что выиграть сегодня воришек не получится- на мопеде по автомобильным дорогам в тот район и прямее и короче. Значит ужин за мной. Что делать я буду делать, когда все деньги кончатся? Об этом думалось с трудом и через силу. Тем более, что такого спокойного и тихого солнца в месте, откуда нас принес самолет, нынешним летом уже не будет. Дорога мне предстояла не близкая. Если автомобилям было предложено ехать в новый район по специально разглаженному и скоростному проспекту, то пешеходы довольствовались витиеватой альтернативой прямому движению вдоль шумной трассы. Сначала по узким улочкам старого города, затем постепенно выходя к новым районам через пешеходный мост. А дальше зигзагами и кривыми, огибая кварталы, занимаемые попеременно то жилыми домами, то складами, то площадями. Горожане или сидели в конторах и офисах, или лениво прогуливались по своим хозяйственным делам. Солнце не переставало светить своим мягким и спокойным светом, я шла не изменяя своей новой привычке думать и заботиться лишь о том, правильно ли меня ведет наша карта. На детских площадках по-утреннему приглушенный гул нянь и мамаш с сонными чадами, около автомагазина сын владельца поливает дорожку около входа, маленькие черные люди толкают тележки с фруктами к местному продуктовому рынку. Постепенно все начинают идти в гору. Справа новые дома для пенсионеров. Самым удачливым удалось ухватить квартиры на первом уровне- они с бассейном на веранде. Утро ближе к полудню- самое верное время для плесканий в них. Спешить никуда не надо, можно даже пригласить своих друзей или соседей сверху. Можно надеть полиэтиленовую шапочку для ванной и обсудить дела давно минувшие или цены на уголь для барбекю. Поднявшись на вершину улицы видно участок с городским парком, в одну сторону уже район горничной, в другую поля, заросшие травой и одичавшими вишнями и смородиной. Раньше они были дачами горожан, теперь территория отдана под городскую застройку. Воришки уже наверное отдают деньги горничной, напрашиваются на чай, чтобы победоносно позвенеть ложечками, когда я все таки дойду до конечной точки. А пока я иду по городскому парку. Тут я и встретила его. Целлофановый медведь внимательно посмотрел на меня и начал подталкивать свою тележку все ближе и ближе. Он продавал экологические сладости. Мюсли в йогурте из пророщенной пшеницы. Переработанные растительные волокна в сиропе без добавления сахара. Рисовые хлопья в полезном стаканчике, сделанном из прессованных растений. ?Нужно съесть?, -тихо сказал он. ?Иначе не дойдешь до конечной точки?. В конце концов договорились что он подарит мне мюсли в йогурте, почти три месяца общения с воришками не прошли даром. Мы сидели на лавочке в городском парке. Я ела экологически чистые сладости, а целлофановый медведь рылся в своей тележке- искал леденцы, которые не портят зубы. Он тихо шуршал своим целлофаном. Внутри пересыпались экологические цветные хлопья. ?Интересно, смогла бы я дойти до конечной точки без этих шуршаний?-ну конечно у меня уже поднывали ноги и воздух вокруг хоть и оставался восточноевропейским, но все больше и больше нагретым спокойным солнцем. Целлофановый медведь рассказывал о судьбе тех поросших вьюнами полей, я о своих воришках. Что не знаю, какая судьба уготована ни мне, ни уж тем более этим двум девушкам. Целлофановый медведь рассказывал, как заказывает упаковку для своих хлопьев, я- о нашей игре в начальные и конечные точки. Леденцы были найдены, один мальчик осчастливлен своей бабушкой ярко-зеленой экологической сладкой лягушкой. Целлофановый медведь рассказывал как делали на заказ весь его целлофан и набивали его вручную раскрашенными хлопьями, я о полетах на самолете и выигрышных ужинах. ?А давай я довезу тебя до конечной точки??. ?А давай я буду готовить для тебя домашнюю рисовую лапшу??. То ли целлофан так успокоительно шуршал, то ли медведь так вкусно и тихо готовил, что я согласилась. Залог за осень был выплачен, чайные ложечки победоносно позвенели, я прожила с воришками еще и осень. Они продолжали нарушать закон. Поворовывали даже в булочной нашего соседа. Мне подарили ворованное платье. В конце лета мы поменялись: я ехала к конечной точке на велосипеде, а они шли пешком. ?Ты хитро изучила этот город за лето- а мы только мчались на полной скорости?. Потом в платье уже стало холодно, а на мопеде- скользко. Воришки устроились на работу к нашему соседу-булочнику. Они пекли узелки и сдобные косы с маком. Ближе к рождественским праздникам все вместе уже торговали коричными печеньями с сахарной глазурью. Воровать они не перестали. А я зимой начала есть домашнюю рисовую лапшу и слушать вечером рассказы про тихо шуршащий целлофан. Камина у него к сожалению нет- чтоб целлофан не загорелся.