ковыль
Кружевной сине-белый свадебный букет
Кружевной сине-белый свадебный букет
Кружевной сине-белый свадебный букет с гортензией, нерине и ковылём. В комплекте бутоньерка и заколка из живых цветов. #olesyagavrishflowers #свадебныйбукет #букетневесты #бутоньерка #флористическаязаколка #свадебнаяфлористика #Лобня #свадьбалобня #свадьбамосква
25.08.2015 смотреть >>
На право и в низ
На право и в низ
На выходные ездили в Воронеж и область, mad_escape с Петровичем показали нам классное место, меловые горы, в субботу мы были весь день там и я не хочу про это рассказывать, потому что это тайное место, но можно посмотреть в инстаграме, где это, я там поставила геотег :) Одна только фоточка, Гоша сделал, -- лисенок сидит на меловой горе над Доном А вчера мы с Гошей поехали обратно в Москву с заездами в разные места. Первое место было Рамонь, в воронежской области такой городок. Там восстановили замок некой принцессы Ольденбургской, посмотреть там внутри пока нечего, только снаружи. У этой принцессы был конфетный завод, в то время очень знаменитый. Потом в советское время там был сахарный завод, теперь здание стоит полностью заброшенное и там внутри прекрасно. Я обожаю руины, в них, по крайней мере, все честно. Т. е. вот я не особенно люблю слушать высосанные из пальца истории, как, допустим, вскоре обставят заново сделанный замок новодельной мебелью и будут что-то там рассказывать, как тут якобы, что было, ну, ок. А вот руины говорят сами за себя. Ведь что, собственно, мы хотим знать, — что все проходит, абсолютно все проходит, сама жизнь проходит и невероятно быстро. Я в таких местах всегда чувствую умиротворение. Если болит голова (как вчера), то головная боль затихает. Запах пустоты и тишины, вот что я люблю. Еще там холмистая местность и когда мы стояли на холме — вдали река, заводик этот в зелени, бледное пыльное небо — поднялся сумасшедший, выдувающий нутро ветер, а я обожаю ветер, такой бывает на берегу моря, можно кричать, тебя не услышат даже рядом. Мы постояли на этом холме, я уже тогда поняла, что мне полюбилась Рамонь :) Ну а потом же мы спустились внутрь в руины и там это чувство только укрепилось. Потом мы прошли к берегу реки, вроде бы, ничего особенного, стандартная наша патриархальная срань, но впечатление было все равно трогательное — утро, люди копошатся с лодками, кто-то купается, кто-то рыбачит, кто-то просто сидит, обдуваемый песочком, причем народу совсем немного, свет и атмосфера как на картине «Московский дворик», хотя и не дворик, и не московский. Мы купили в палатке квасу и лимонад «Космополитен», две бутылки по 2 литра, я только потом подумала, как нам обратно в гору-то это тащить. В общем, побрели обратно к машине и как-то заблудились, непонятно было, где тропа наверх и так мы оказались в небольшом частном секторе под холмом, где, пока мы лазали между домами в поисках тропы, местные жители начали проявлять к нам интерес. Спросили там у дядечки одного, как нам наверх попасть обратно к дворцу, где мы машину оставили, он рассказал и тут же предложил нас подбросить, он собирался в город ехать. Ну мы, лентяи такие, согласились. На стареньком жигуленке он нас отвез на гору, я сидела на заднем сиденье и когда садилась, засунула айфон между колен, на минутку, чтобы освободить руки, ну а как «на минутку» у нас, конченых склеротиков, бывает – я про него сразу же забыла. И когда выходила из машины не вспомнила. Вспомнила только, когда дедули на жигулях и след простыл, облазила все сумки, но я только помнила, что в сумки я его не убирала, соответственно, очень быстро стало мне ясно, что я его посеяла у деда в машине. Гошин телефон, как назло, завис, у него был включен навигатор и время от времени этот навигатор подвешивает телефон и, конечно, именно в тот момент это произошло. Пока Гоша реанимировал телефон, я ругалась матом и поторапливала «быстрее, боярин, быстрее!», в общем, набрали мой номер, звонки идут, но он не отвечает, ну понятно, у меня почти всегда включен беззвучный режим, я много фоткаю, чтобы не было щелчка затвора выключаю звук… А пока мы ехали с дедулей, мы выяснили, что он телевизионный мастер, наладчик антенн, что-то такое. Собственно, у нас был единственный шанс — решили вернуться к дому, где сели в его машину и либо это бы оказался его дом, либо нашли бы там его клиентов, некая надежда была, хотя я мысленно уже отпустила свой айфон, когда-то же должна была настать расплата за мою нечеловеческую рассеянность. Приезжаем туда, а там, что бы вы думали, стоит его машина! Он уже успел вернуться, слава богу. Гоша отправился внутрь строений на розыски и рассказывал потом, что дядька чуть не упал – я же, говорит, вас только что на гору отвез, а вы снова здесь (это мы потом уже могли истерически ржать, сначала-то смешно чота вообще не было :)). Айфон валялся на полу в машине там где-то среди дедовых проводков и антенн, черненький на черном. Мужик был совершенно обалдевший от нас, а я ему говорю — здорово мы с вами покатались! Поулыбались друг другу безумными улыбками и мы поехали дальше, т. е. на самом деле, еще в Рамони посидели в кафе, покушали салатика, попили чаю с неповторимым вкусом бумаги, оклемались немного от пережитого потрясения, вообще, такие вещи как-то скрепляют узы, мы поняли, что Рамонь с этого момента стала нам по-настоящему дорога. Потом мы еще были в очень классном месте – на Воргольских скалах, к самым высоким уступам мы не подобрались, т. к. подъехали с другой стороны, у нас в планах еще раз туда вернуться, в более безлюдный момент, а то там народ уже вовсю палил мангалы и куча машин стояла, а в сторонке, где были мы – никого, холмы, голубое небо, ковыль, мы решили, этого хватит пока что. * * * Еще я уже третью неделю пишу гигантский пост про то, как мы на майские объехали Ладожское озеро за три дня, надеюсь, это произведение когда-нибудь увидит свет…
02.06.2014 смотреть >>
"Материнское поле", Часть Первая
"Материнское поле", Часть Первая
(фото и дизайн афиши-мои) В начале этого лета мне режиссер Сергей Землянский предложил сделать к готовящемуся в филиале театра им. Пушкина спектаклю "Материнское поле" ( по Ч. Айтматову) фотосъемку и афишу. Я не раздумывая согласилась. Работа над фотографиями не ограничивалась одним днем непосредственной съемки. Это была одна из моих самых кропотливых работ, самых долгорождающихся. Все лето я читала-перечитывала повесть, в голове выкладывая по полочкам зарождающиеся во мне картинки, готовилась морально, чтоб понять, прочувствовать. Также шла работа и над поиском места для съемки: это должно было быть что то исконно русское, рифмующееся со словами: "родной, душа, семья, ценность, любовь". Поэтому в день фотосъемки мы отправились за город в русское поле, где ветер и желтый цвет солнца и хлеба. Я не буду писать много об этих фотографиях. Думаю, они и сам текст повести, все скажут сами за себя. Я лишь скажу огромное спасибо тем людям, которые работали над этой историей, которые приняли меня к себе, за их улыбки и настоящую, искреннюю доброту и жизнь в искусстве: Режиссер-хореограф: Сергей Землянский Артисты театра им. Пушкина: Мать - Кармакова Анна Рева-Рядинская Наталья Отец - Миллер Сергей Старший сын - Моташнев Владимир Средний сын - Плиткин Евгений Младший сын - Кисличенко Николай Долгирев Родион Невестка - Лебедева Анастасия Панина Анастасия Мать -Земля Кармакова Анна Рева-Рядинская Наталья Демина Ольга Художественный руководитель театра: Евгений Писарев Билеты на спектакль можно заказать : на сайте театра им. Пушкина В фойе театра вчера открылась выставка моих фотографий к этому спектаклю: Приходите! Мы все будем рады! Я: facebook vkontakte formspring P. S. на фотографиях присутствует два женских состава, поэтому есть некоторое несоответствие в общем повествовании. Полагаюсь на Ваше понимание данного обстоятельства. Итак, приятного просмотра! "В белом свежевыстиранном платье, в темном стеганом бешмете, повязанная белым платком, она медленно идет по тропе среди жнивья. Вокруг никого нет. Отшумело лето. Не слышно в поле голосов людей, не пылят на проселках машины, не видно вдали комбайнов, не пришли еще стада на стерню. За серым большаком далеко, невидимо простирается осенняя степь. Бесшумно кочуют над ней дымчатые гряды облаков. Бесшумно растекается по полю ветер, перебирая ковыль и сухие былинки, бесшумно уходит он к реке. Пахнет подмокшей в утренние заморозки травой. Земля отдыхает после жатвы. Скоро начнется ненастье, польют дожди, запорошит землю первым снегом и грянут бураны. А пока здесь тишина и покой. Не надо мешать ей. Вот она останавливается и долго смотрит вокруг потускневшими, старыми глазами. - Здравствуй, поле, - тихо говорит она. " ( из повести Ч. Айтматова) "Лет семнадцать мне было, когда на жатве я и встретила Суванкула. ". . . " А я и сейчас закрою глаза - и точь-в-точь вижу его, каким он был тогда. Совсем молодой еще, лет девятнадцати. . . " А заря разгоралась, золотились первыми самые высокие снежные вершины гор, и ветер со степи струился навстречу синей-синей рекой. Эти летние зори были зорями нашей любви. Когда мы шли с ним вдвоем, весь мир становился иным, как в сказке. И поле - серое, истоптанное и перепаханное - становилось самым красивым полем на свете. Вместе с нами встречал восходящую зарю ранний жаворонок. Он взлетал высоко-высоко, повисал в небе, как точка, и бился там, трепыхался, словно человеческое сердце, и столько раздольного счастья звенело в его песнях. . . - Смотри, запел наш жаворонок! - говорил Суванкул. Чудно, даже жаворонок был у нас свой. Было это уже в новое время - дом поставили, скотом кое-каким обзавелись. Словом, стали жить как люди. А самое великое - сыновья родились у нас, трое, один за другим, как на подбор. . . . А самое важное вот что: Касым женился вскоре, первая невестка порог перешагнула в дом. . . . А потом как-то быстро полюбила ее, очень она мне по душе пришлась. Может, оттого, что втайне я всегда мечтала о дочери, хотелось мне иметь дочку свою. И пустилась бежать к комбайну. Она бежала по новой комбайновой стерне стройная, молодая, в красной косынке и белом платье и, казалось, несла в руках не кувшин, а песню любящей жены. Все в ней говорило о любви. Я благословила хлеб и, когда откусила от ломтя, ощутила во рту вродебы какой-то незнакомый вкус и запах. Это был запах комбайнерских рук -свежего зерна, нагретого железа и керосина. Я брала новые ломти, и все они припахивали керосином, но никогда не ела я такого вкусного хлеба. Потому что это был сыновний хлеб, его держал в своих комбайнерских руках мой сын. Это был народный хлеб - тех, кто вырастил его, тех, кто сидел в тот час рядом с сыном моим на полевом стане. Святой хлеб! Когда я добежала, наконец, то вокруг комбайна шумела толпа. Я ничего не расслышала, не разобрала. Рванулась через толпу: "Стойте! Отойдите!" Люди расступились, я потянулась к сыну, как незрячая, с дрожащими руками, Касым шагнул навстречу, подхватил меня. - Война, мама! - услышала я его голос будто издали. продолжение следует.
09.10.2012 смотреть >>
Огонь рябины красной. . . Новый по деревне едет к миру Спас.
Огонь рябины красной. . . Новый по деревне едет к миру Спас.
Как рябина, рассвет ярко-красный В октябре снова радует нас Листопад наступает прекрасный Там, где осень возрадует глаз Александр Сергеевич ясный И Сергей Александрович, наш Память снова проявит все строки Что несли в этот мир те пророки 1 Не устрашуся гибели, Ни копий, не стрел дождей, - Так говорит по Библии Пророк Есенин Сергей. Время мое приспело, Не страшен мне лязг кнута. Тело, Христово тело, Выплевываю изо рта. Не хочу восприять спасения Через муки его и крест: Я иное постиг учение Прободающих вечность звезд. Я иное узрел пришествие - Где не пляшет над правдой смерть. Как овцу от поганой шерсти, я Остригу голубую твердь. Подыму свои руки к месяцу, Раскушу его, как орех. Не хочу я небес без лестницы, Не хочу, чтобы падал снег. Не хочу, чтоб умело хмуриться На озерах зари лицо. Я сегодня снесся, как курица, Золотым словесным яйцом. Я сегодня рукой упругою Готов повернуть весь мир. . . Грозовой расплескались вьюгою От плечей моих восемь крыл. 2 Лай колоколов над Русью грозный - Это плачут стены Кремля. Ныне на пики звездные Вздыбливаю тебя, земля! Протянусь до незримого города, Млечный прокушу покров. Даже богу я выщиплю бороду Оскалом моих зубов. Ухвачу его за гриву белую И скажу ему голосом вьюг: Я иным тебя, господи, сделаю, Чтобы зрел мой словесный луг! Проклинаю я дыхание Китежа И все лощины его дорог. Я хочу, чтоб на бездонном вытяже Мы воздвигли себе чертог. Языком вылижу на иконах я Лики мучеников и святых. Обещаю вам град Инонию, Где живет божество живых. Плачь и рыдай, Московия! Новый пришел Индикоплов. Все молитвы в твоем часослове я Проклюю моим клювом слов. Уведу твой народ от упования, Дам ему веру и мощь, Чтобы плугом он в зори ранние Распахивал с солнцем нощь. Чтобы поле его словесное Выращало ульями злак, Чтобы зерна под крышей небесною Озлащали, как пчелы, мрак. Проклинаю тебя я Радонеж, Твои пятки и все следы! Ты огня золотого залежи Разрыхлял киркою воды. Стая туч твоих, по-волчьи лающих, Словно стая злющих волков, Всех зовущих и всех дерзающих Прободала копьем клыков. Твое солнце когтистыми лапами Прокогтялось в душу, как нож. На реках вавилонских мы плакали, И кровавый мочил нас дождь. Ныне ж бури воловьим голосом Я кричу, сняв с Христа штаны: Мойте руки свои и волосы Из лоханки второй луны. Говорю вам - вы все погибнете, Всех задушит вас веры мох. По-иному над нашей выгибью Вспух незримой коровой бог. И напрасно в пещеры селятся Те, кому ненавистен рев. Все равно - он иным отелится Солнцем в наш русский кров. Все равно - он спалит телением, Что ковало реке брега. Разгвоздят мировое кипение Золотые его рога. Новый сойдет Олипий Начертать его новый лик. Говорю вам - весь воздух выпью И кометой вытяну язык. До Египта раскорячу ноги, Раскую с вас подковы мук. . . В оба полюса снежнорогие Вопьюся клещами рук. Коленом придавлю экватор И, под бури и вихря плач, Пополам нашу землю-матерь Разломлю, как златой калач. И в провал, отененный бездною, Чтобы мир весь слышал тот треск, Я главу свою власозвездную Просуну, как солнечный блеск. И четыре солнца из облачья, Как четыре бочки с горы, Золотые рассыпав обручи, Скатясь, всколыхнут миры. 3 И тебе говорю, Америка, Отколотая половина земли, - Страшись по морям безверия Железные пускать корабли! Не отягивай чугунной радугой Нив и гранитом - рек. Только водью свободной Ладоги Просверлит бытие человек! Не вбивай руками синими В пустошь потолок небес: Не построить шляпками гвоздиными Сияние далеких звезд. Не залить огневого брожения Лавой стальной руды. Нового вознесения Я оставлю на земле следы. Пятками с облаков свесюсь, Прокопытю тучи, как лось; Колесами солнце и месяц Надену на земную ось. Говорю тебе - не пой молебствия Проволочным твоим лучам. Не осветят они пришествия, Бегущего овцой по горам! Сыщется в тебе стрелок еще Пустить в его грудь стрелу. Словно полымя, с белой шерсти его Брызнет теплая кровь во мглу. Звездами золотые копытца Скатятся, взбороздив нощь. И опять замелькает спицами Над чулком ее черным дождь. Возгремлю я тогда колесами Солнца и луны, как гром; Как пожар, размечу волосья И лицо закрою крылом. За уши встряхну я горы, Кольями вытяну ковыль. Все тыны твои, все заборы Горстью смету, как пыль. И вспашу я черные щеки Нив твоих новой сохой; Золотой пролетит сорокой Урожай над твоей страной. Новый он сбросит жителям Крыл колосистых звон. И, как жерди златые, вытянет Солнце лучи на дол. Новые вырастут сосны На ладонях твоих полей. И, как белки, желтые весны Будут прыгать по сучьям дней. Синие забрезжут реки, Просверлив все преграды глыб. И заря, опуская веки, Будет звездных ловить в них рыб. Говорю тебе - будет время, Отплещут уста громов; Прободят голубое темя Колосья твоих хлебов. И над миром с незримой лестницы, Оглашая поля и луг, Проклевавшись из сердца месяца, Кукарекнув, взлетит петух. 4 По тучам иду, как по ниве, я, Свесясь головою вниз. Слышу плеск голубого ливня И светил тонкоклювых свист. В синих отражаюсь затонах Далеких моих озер Вижу тебя, Инония, С золотыми шапками гор. Вижу нивы твои и хаты, На крылечке старушку мать; Пальцами луч заката Старается она поймать. Прищемит его у окошка, Схватит на своем горбе, - А солнышко, словно кошка, Тянет клубок к себе. И тихо под шепот речки, Прибрежному эху в подол, Каплями незримой свечки Капает песня с гор: "Слава в вышних богу И на земле мир! Месяц синим рогом Тучи прободил. Кто-то вывел гуся Из яйца звезды - Светлого Исуса Проклевать следы. Кто-то с новой верой, Без крест и мук, Натянул на небе Радугу, как лук. Радуйся, Сионе, Проливай свой свет! Новый в небосклоне Вызрел Назарет. Новый на кобыле Едет к миру Спас. Наша вера - в силе. Наша правда - в нас!"
03.10.2020 смотреть >>
